|
|
Магерамов Александр Арнольдович.
Предисловие к повести "В Чистилище" (Сокращенный вариант).
|
"Извините, что задержали ответ с отзывом по книге. Майорова Р.Г. присоединяется к нашей благодарности за то, что поработали над этим материалом и открыто, правдиво, оригинально раскрыли страшную страничку боевого пути нашей дивизии. Прекрасная книга, которая рассказывает как всё это было на самом деле, что происходило с солдатами: как они страдали, но шли вперёд, защищая Родину. По этой правдивой книге нужно учить детей патриотизму, любви к стране."
С уважением, педагогический коллектив школы 29 г. Коломны.
|
-
Воин, памяти которого посвящена эта повесть, с начала сорок
второго защищал нашу страну в ходе Ржевской битвы - самого кровопролитного
сражения в истории человечества, продолжавшегося в течение долгих пятнадцати
месяцев. Известно, что в окрестностях этого небольшого западнорусского городка с
1941 по 1943 год погибли более двух миллионов советских солдат и офицеров, а сам
город был превращен в безжизненную пустыню. Дивизия, в составе которой ветеран
вступил в войну, первоначально дралась с врагом в составе 4-й Ударной армии -
среди заснеженных лесов, холмов и болот на границе Тверской и Смоленской
областей. А последние сражения, в которых ему довелось участвовать, шли
юго-западнее города Белого в то время, когда в ходе второго этапа Московской
битвы советские войска попытались устроить вторые Канны немецкой группе армий
'Центр'.
- Ветеран в последние апрельские дни сорок второго лишь чудом
остался в живых. Он никогда подробно не рассказывал о пережитом, так как его
видение событий, их оценка слишком сильно отличались от официальной истории
Великой Отечественной войны. А узнать о тех кровавых сражениях автору впервые
довелось лишь от его ближайших родственников, через много-много лет после смерти
офицера. Правда, для установления хронологии происходивших событий пришлось
пересмотреть горы литературы, но в ней не удалось найти почти ничего, что
свидетельствовало бы об участии 135-й стрелковой дивизии в боях у города Белого.
Историки за послевоенные годы осветили лишь отдельные страницы ее участия в
боевых действиях. Подробно ими описан путь дивизии в начальном периоде войны - с
22 июня по октябрь сорок первого, а затем с июля сорок второго, когда в ходе
операции немецких войск 'Зейдлиц' дивизия вновь попала в окружение. При этом
шесть-восемь месяцев ее существования, как на этапе формирования, так и участия
в сражениях остались практически не освещенными.
- Строки из письма: '...135 стрелковая дивизия 1-го формирования
в действующей армии [находилась] с 22 июня 1941 года по 27 декабря 1941 года.
135 стрелковая Краковская Краснознаменная дивизия 2-го формирования в
действующей армии [значится] лишь с 15 февраля 1943 года. За 1942 год данных
нет, то есть в действующей армии ее не было. Не воевала дивизия?..' Сразу после
получения этого полувопроса - полуутверждения от внука погибшего бойца 135-й
автор не мог не испытать ничего, кроме недоумения! Ведь имеющиеся у него копии
документов: удостоверения личности, выданного в 41-м, военного билета 43-го
года, трудовой книжки, а также рассказы родственников свидетельствовали об
обратном - дивизия 'второго формирования' воевала уже в 1942 году. Воспоминания
близких, правда, были очень скудными и отрывочными - без упоминаний мест боев,
населенных пунктов, фамилий, имен. А Центральный архив Министерства обороны
ограничился отпиской, не предоставив вообще никакой информации.
- Но упрямство не позволяет человеку останавливаться на полдороги,
и потому неизбежно была поставлена задача: с целью восстановления боевого пути
соединения раскрыть эту неизвестную страницу Великой Отечественной войны.
Единственной отправной точкой при этом было наименование подразделения, дивизии
и армии, в которых проходил службу ветеран, а также информация о том, что он
получил ранение 27-го апреля. В соответствии с выпиской из личного дела именно
после этого дня он был доставлен в госпиталь в селе '...Лосьмино, Пречистенского
района Смоленской области'. Но ведь соединение в окрестностях Белого воевало не
одно? И тут пришла удача! Удалось обнаружить мемуары Александра Шумилина, в 1942
году - лейтенанта, командира стрелковой роты 17-й гвардейской стрелковой
дивизии, также воевавшей в те дни у г. Белого.. Оценка событий в мемуарах
Александра Ильича, за некоторыми исключениями, совпадала с рассказами ветерана
135-й - временами даже возникало ощущение, что воспоминания обоих командиров
принадлежат одному и тому же человеку. Впрочем, это было неудивительно, ведь
служили они одновременно, воевали в тех же местах и примерно на равных
должностях. А потому слово предоставляется автору неопубликованной рукописи
'Ванька ротный':
- 'Война - это живая, человеческая поступь - навстречу врагу,
навстречу смерти, навстречу вечности. Это человеческая кровь на снегу, пока она
яркая и... еще льется. Это брошенные до весны солдатские трупы. Это шаги во весь
рост, с открытыми глазами - навстречу смерти. Это клочья шершавой солдатской
шинели со сгустками крови и кишок, висящие на сучках и ветках деревьев. Это
розовая пена в дыре около ключицы - у солдата оторвана вся нижняя челюсть и
гортань. Это кирзовый сапог, наполненный розовым месивом. Это кровавые брызги в
лицо [от бойца], разорванного снарядом... Только за одно то, что перенес русский
солдат на своих плечах, он достоин священной памяти своего народа! Без сна и
отдыха, голодные, в страшном напряжении, на лютом морозе и все время в снегу,
под ураганным огнем немцев передовые роты шли вперед. Невыносимые муки
тяжелораненых, которых подчас некому было выносить - всё это выпало на долю
идущего на врага.... Не все живые и вернувшиеся знают, ЧТО значит идти... на
верную смерть.... 3.05.1983'. Пожалуй, лучше этих слов по отношению к боям под
городом Белым не мог, да и, наверное, никогда не сможет сказать уже никто!
- Река Красногородка, вытекающая строго на север из
Красногородского озера. Само озеро, закованное в лед, белеет вдали в виде
полосы. На берегу этой реки, после поворота становящейся Лосьмянкой в 1942 году
шли кровопролитнейшие бои... 4.03.2008.
- Но вернемся к Ржевской битве. Что же это была за точка на карте,
где полегло так много наших дедов и прадедов? Автору удалось с достаточно
высокой степенью вероятности установить, какие события происходили в районе, где
весной сорок второго вела боевые действия 135-я стрелковая, или, как ее называли
среди соединений 41-й армии - 'болотная дивизия'. Для этого был использован сайт
'Мемориал', где ЦАМО
выставил в сеть списки безвозвратных потерь РККА, хранящиеся в
его фондах. За что хотелось бы выразить ВЕЛИКУЮ благодарность его создателям -
руководству и работникам корпорации "Электронный Архив"! Юрист из Москвы Михаил
Александрович Тихонов прислал карту Смоленской области военных времен. Также
были использованы мемуары и письма ветеранов 135-й стрелковой дивизии,
хранящиеся в фондах 'народного' музея этого соединения (*1) и архиве автора.
После чего оставалось только свести воедино воспоминания, донесения, списки,
извещения, журналы захоронений, населенные пункты, а также ориентиры, указанные
на топографических картах и других схемах, нарисованных бывшими командирами и
штабными работниками 135-й. Так и появился ответ на вопрос - что происходило на
севере Смоленской области с самого начала войны?
- Огненный смерч почти два года непрерывно бушевал в районе,
расположенном в 15-20 километрах к юго-западу от города Белого, центром которого
условно можно считать нынешнее озеро Красногородское. С октября сорок первого
там бились с врагом воины 250-й стрелковой дивизии 30-й армии и кавалерийского
корпуса генерала Доватора, с марта сорок второго - 134-й, 135-й и 234-й дивизий
оперативной группы генерала Колпакчи из 4-й Ударной. С лета того же года - 262-й
стрелковой, а с ноября - 6-го Добровольческого сибирского корпуса в составе:
150-й СД, 74-й, 75-й, 78-й, 91-й стрелковых бригад. Двенадцать с половиной тысяч
добровольцев из Новосибирска, Омска, Красноярска, других сибирских городов,
попавших в окружение в конце сорок
- второго, навечно остались лежать в земле возле деревни Плоское,
располагавшейся когда-то в десяти километрах к югу от города - от данного села
сейчас сохранился только дорожный указатель. Именно этот район местные жители по
сей день называют 'Долиной смерти'. К югу от Белого сражались и гибли
военнослужащие со всех уголков нашей страны - из Ивановской, Ярославской,
Московской, Калининской областей, с Волги, Урала, Украины, Кавказа, Сибири,
Дальнего Востока и Средней Азии. Впрочем, разве можно перечислить все населенные
пункты, где родились и жили бойцы и командиры, похороненные в той страшной
долине. Они говорили на многих языках, были разных национальностей,
вероисповедания, но прибыли на свой последний рубеж, чтобы отстоять от врага
нашу Родину. Тысячи из них так и остались на нем навсегда!
- Кровавый бог войны и ненависти к нашему народу не только отнимал
человеческие жизни. Он, словно катком пройдя по окрестностям, оставил среди
лесов и болот свой разрушительный след. Враги планомерно и целенаправленно
уничтожали (исподтишка они продолжают это делать и сейчас), населенные пункты,
жителей захваченного ими в 1941 году района. Поэтому неудивительно, что на
современных картах не сохранилось даже незначительного числа из существовавших в
нем до войны деревень. Навсегда исчезли: Азарово, Бабенки, Боровцы, Булатово,
Бурое, Васьково, Воробьево, Выдра, Вышегоры, хутор Демехи, Долгий Мост, Домний,
Гарь-Шалыта, Гарь-Хлиповка, Глинцово, Горюны, Гряды, Гудилово, Гусь, Дуброво,
Емельяново, хутор и деревня Залексоновка, Заозерье, Клепики, Красногородка, две
из трех Лосьмянок, Лукино, Ляпкино, Мазуры, Могильцы, Нефедово, Остров,
Поляново, Пшеничное, Сапкино, Смородовка, Хомичи, Хотино, Цыгуны, Чалищево,
Черный ручей. А ведь все эти деревни располагались в радиусе всего лишь
пяти-шести километров от Красногородского озера! В настоящее время возле озера
остались одни лишь Демяхи, ведь 'на месте' удалось установить, что деревень:
Бор, Лосьмино, и последней из сохранившихся на карте Лосьмянок тоже уже больше
не существует - сиротливо стоят лишь несколько заброшенных домов, а в Чичатах, в
той самой школе, где когда-то располагался госпиталь и медсанбат 'болотного'
соединения, осталось всего восемнадцать учеников. Пять лет назад их было
тридцать, и потому сейчас уже рассматривается вопрос о закрытии последнего в
этом районе учебного заведения! Похоже, что весьма недалек тот день, когда
окрестности вокруг Чичатского и Красногородского озер станут совершенно
безлюдными, готовыми к приходу новых оккупантов - уже исчезли Брехалово,
Смородовка, Торчек, Хитровка, оба Макаровых и множество других населенных
пунктов. А к югу от Чичат - в Дуброво и Михалево осталось лишь по паре стариков,
доживающих последние дни. И то же самое происходит повсюду. То есть по всей
стране!..
- Впрочем, фамилия ветерана умышленно не названа в данной повести,
ведь она посвящена вовсе не какому-то конкретному человеку. Нет! Многолетняя
работа проделана во имя светлой памяти бойцов и командиров, безвестно погибших
возле крошечной речушки под названием 'Лосьмянка' (*2) и других многочисленных
рек, озер, урочищ, гор, балочек, сопок, лесов, болот, сел, деревень, станций и
городов, а также тех немногих фронтовиков, сражавшихся на передовой, которым
довелось выжить в той страшной войне. Почему повесть не посвящена всем
участникам Великой Отечественной? Читатель поймет это, прочитав всю повесть
вместе со сносками....
- Про подобных людей автор 'Ваньки-ротного' сказал тридцать лет
назад страшные слова: '...если вы увидите увешанного наградами, знайте, что
любая из [них] имеет обратную сторону. Воевали и шли под свинец не те, кто
погонял нас, ротных, по телефону, не те, кто рисовал на картах кружочки и
стрелы, не те, кого стригли и помадили [в тылу].... Начальники... по телефону
требовали, угрожали... расправой, крыли трёхэтажной матерщиной. А когда я
являлся с докладом - снисходительно улыбались,... иронично удивляясь,... [и] не
стеснялись прямо в глаза спросить:
- - Ты ещё жив? А мы думали, что тебя убило! И деревню не
взяли?... Смотри[те] - он даже не ранен!..
- Невидимая стена разделяла фронт на два лагеря. Одни сидели в
тылу... за солдатскими спинами, а мы ценой своей жизни и крови добывали им
деревни. Чем тупей и трусливей были они, тем настойчивей и свирепей, гнали...
нас вперёд. Мы были жертвой их промахов, неумения и неразберихи.... Все эти
прифронтовые 'фронтовики' и 'окопники', должны [теперь] тихонько сидеть...,
гадить в галифе и помалкивать в тряпочку, о том, что они воевали и видели войну,
чтобы ненароком не испачкаться в собственном д...ме.... Я служил службу
'погонялы' своих солдат на верную смерть. В этом я признаюсь, беру на себя вину
[и] каюсь - на мне лежит этот тяжкий грех. А начальники мои перед солдатами
остались не виновными. Они... не кричали, в атаку их... не гнали, трибуналом не
пугали, [ведь] у них были для этого командиры рот - Ваньки ротные!.. Не думайте,
что я что-либо сгущаю, мне иногда от обиды просто хочется всех подальше послать!
Как они только выжили, сидя у нас за спиной?!.. Мы были тем мусором, цена жизни
которого была мала и ничтожна...'
- Автору удалось разыскать лишь одного из ДЕЙСТВИТЕЛЬНЫХ ветеранов
- 'окопников' 135-й стрелковой дивизии, неоднократно видевшего врага сквозь
прорезь прицела и смерть в рукопашных боях - полковника в отставке Дмитрия
Андреевича Крупейникова, проживающего в городе Ярославле. В марте - мае сорок
второго восемнадцатилетний младший лейтенант воевал в должности командира взвода
и роты 396-го стрелкового полка, затем, после выписки из медсанбата был ротным в
497-м полку - обе эти части сражались у деревень Залексоновка, Бор, Лосьмино,
Гудилово, Глинцево, Воробьево вместе с подразделением, описанным в работе,
представленной на суд читателя. Он, как и герой повести, выжил совершенно
случайно, получив в течение двух недель одно легкое и два тяжелых ранения, в
результате последнего из которых был эвакуирован сначала в Торопец, затем в
Калинин, а позже - в г. Горький. В дивизию Дмитрий Андреевич больше не вернулся,
а его слова, сказанные автору 26.03.2008 после прочтения черновика данной
повести, написанного еще до поездки в коломенский музей, являются поистине
высшей наградой, гораздо более ценной, чем общественное признание или вручение
всевозможных медалей и орденов: 'Спасибо вам за правду!'....
- Все остальные, описанные в повести бойцы, командиры,
военачальники и гражданские лица также являются историческими персонажами.
Единственное исключение среди них - военнослужащие 3-й батареи 45-мм
противотанковых пушек 173-го отдельного противотанкового дивизиона, или, как
значится на оттиске печати части, найденном в одном воронежском архиве -
'Отдельный 173-й дивизион ПТО'. Установить имена этих давно умерших людей,
ставших '...просто землей и травой', кроме случайно выжившего в сорок втором
комбата пока не удалось из-за особенностей учета безвозвратных потерь в
'болотной' дивизии. Но об этом ниже....
|
