Так и образовалась территория, именуемая сегодня Долиной Славы, где и по сей день, через 60 лет после войны, не перестает находиться работа для поисковых отрядов – каждый год на мемориальном кладбище в селе Семеновское появляются новые могилы и на стене сельского храма пополняется длинный список фамилий погибших в Долине бойцов. Бои носили крайне ожесточенный характер и стоили огромных жертв и Красной армии и немцам. 18 февраля 1942 г. погиб командир 32 СД полковник В.И. Полосухин, чья дивизия знаменита по боям на Бородинском поле в октябре 41 года, когда сдерживала наступление немецких войск на Москву.
13 февраля 1942 года в докладе командующего Западным фронтом Г.К.Жукова Верховному Главнокомандующему об обстановке в полосе фронта на 13 февраля 1942 г., говорилось, что «На фронте ударной группы 5-й армии противник переходил неоднократно в контратаки, которые были отбиты; идет бой за Подъелки, Ощепково, Жихарево, с целью обеспечения флангов прорыва».

Вот как описывается разгар боев зимы 42-го в «Долине» в книге «Московская битва в хронике фактов и событий» (М., Воениздат, 2004).

«14 февраля, суббота. Крайне ожесточенный характер носили бои ударной группировки 5-й армии на рубеже реки Воря. В течение последней недели каждый день гитлеровцы предпринимали отчаянные попытки отрезать вклинившиеся войска от остальных сил 5-й армии. Утром 14.2 при очередной контратаке противник крупными силами пехоты и танков потеснил наши части на обоих флангах участка прорыва и устремился на тылы ударной группировки. Но замкнуть кольцо окружения ему не удалось. Оставался перешеек — узкая (трехкилометровая) и длинная полоса, проходившая по живописной долине реки Вори и ее правому притоку, через Васильки и далее на Иваники. Почти каждый метр ее с двух сторон простреливался врагом. Однако наши бойцы и командиры, быстро создав опорные пункты в обоих населенных пунктах и на господствующих высотах, успешно отражали прорвавшегося врага».

15 февраля шла борьба за фланги прорыва, в районе северо-западнее деревни Васильки отражались атаки пехоты и танков противника. Одновременно шел бой с прорвавшимися в тыл ударной группы вражескими автоматчиками западнее и юго-западнее Иваников.

Иллюстрацию этим боям можно найти у писателя К.Симонова, бывшего в те дни в 32-й СД в качестве военного корреспондента «Красной Звезды»:

«Как выяснилось уже позже, дивизия, наступая, влезла узким языком в немецкое расположение. Не только впереди, но и справа и слева от дороги были немцы. Ширина пробитого дивизией коридора, как это в последнее время часто бывало, в самом широком месте не превышала километра с небольшим…Автоматные очереди слева, а теперь и сзади все усиливались. Я перестал записывать и тоже вышел наверх. Теперь стреляли совсем близко, вдоль дороги. Я постоял, послушал и вернулся в блиндаж. Вслед за мной вошел Мартынов (комиссар 32-й СД – прим. авт.) и сердито спросил, у всех ли есть личное оружие. Я ответил, что есть. Он сказал, что все обойдется, но пока что слева к дороге подошел батальон немцев. Немцев, конечно, отобьют, но про оружие он на всякий случай обязан спросить». (Симонов К.М. Разные дни войны. Дневник писателя. — М.: Художественная литература, 1982).

Бои по уничтожению прорвавшегося в тыл ударной группы противника продолжались и 17 февраля. 50-я и 32-я стрелковые дивизии, прочно удерживая рубеж по восточному берегу р. Воря, уничтожали противника в лесу западнее деревни Иваники и в районе высоты 263,1. По-видимому, этот лес существует и по сей день, изрыт вдоль и поперек блиндажами и траншеями.

18 февраля бои достигли накала, в этот день погиб комдив 32-й СД полковник В.И. Полосухин. Во второй половине дня, говорится в книге «Московская битва в хронике фактов и событий», один из стрелковых батальонов 32-й стрелковой дивизии, встретив сильное сопротивление противника в лесу западнее Иваники, залег. Тогда командир дивизии направился на рекогносцировку этого района боя. Во время этой рекогносцировки группа Полосухина была замечена немцами и обстреляна из пулемета. Командир 32-й СД полковник Полосухин был убит.
В последующие дни немецкие войска продолжали попытки ликвидировать прорыв, штурмовали удерживаемые красноармейцами разрушенные Васильки.

А дальше более-менее четкую картину событий (на основе данных в открытом доступе) установить не получается. В книге «Московская битва в хронике фактов и событий» говорится, что 23 февраля шел бой за овладение Ощепково, Жихарево, но не уточняется, в чьих руках в эти дни находились эти две важные деревни? Также, вызывает недоумение следующая информация (относится к 23 февраля): «противник, опираясь на заранее подготовленные позиции в опорных пунктах, блиндажи и закопанные в землю танки в районе Иваники, оказывал ожесточенное сопротивление. Части армии за 23 февраля потеряли убитыми и ранеными 504 человека». Если основываться на предыдущих данных, то Иваники уже были взяты и находились в тылу ударной группировки 5-й армии, совершившей прорыв немецкой обороны.

Бои февраля-апреля 42 года, были для наших войск, воевавших в Долине, одними из самых тяжелых за все время боев здесь, а фронт в тех местах стоял до марта 1943 г., - до тех пор, пока 9-я немецкая армия не оставила весь обширный район «Ржевского выступа». Многие погибшие бойцы, найденные в ходе поисковых работ в Долине, погибли именно в боях февраля-марта.

[Увеличить]

В найденной поисковиками в «Долине» безымянной могиле, где покоились останки 12 красноармейцев, была обнаружена на удивление хорошо сохранившаяся, почти целая газета «Уничтожим врага!» от 15 февраля 1942 г. – дивизионная газета 32-й стрелковой дивизии.

К 25 февраля обстановка в Долине поменялась. Командованием Западного фронта было принято решение ударную группу 5-й армии перевести на другой участок гжатского узла немецкой обороны, к северу от Минского шоссе, в район 10-15 км. северо-восточнее Гжатска. После этого интенсивность боев в Долине стихает. Части ударной группы 5-й армии, сражавшиеся в Долине – 32 и 144 СД, были переброшены в район 7–18 км северо-восточнее Гжатска, для прорыва обороны противника в новом районе. Из одной Долины смерти эти дивизии перекочевали в другую – гагаринскую. Бои также были очень жестокие, и потери наших войск высоки. Только за 5 марта 32-я СД в районе Груздево – Кострово потеряла убитыми 116 и ранеными 297 человек. В этом районе, где находились деревни Кострово, Рыльково, Груздево, Сорокино, уже несколько десятилетий, с 70-х-80-х гг. прошлого века и в последние годы, ежегодно ведутся масштабные поисковые работы.

Ожесточенные позиционные бои «местного значения» почти непрерывно шли на разных участках Долины до марта 1943 г. В течение летних месяцев 42-го года – в июле, августе и сентябре, когда войска Калининского и Западного фронтов пытались на разных участках взломать и ликвидировать Ржевский выступ, в Долине также шли бои. Дивизии левого фланга 5-й армии, занимавшие оборону в районе Долины, в ходе ржевских наступательных операций, как правило, получали задачу наносить по врагу удары в полосе своей обороны одновременно с наступлением основных сил фронтов на главном направлении. Так было в ходе летне-осенней ржевско-сычевской (ржевско-гжатской) операции, и в ходе операции «Марс» в ноябре-декабре. Таким образом, здесь в основании Ржевского выступа, в долине Малой Вори «эхом» отражались все значимые боевые наступательные операции советский войск на ржевско-вяземском плацдарме.

Что стало с прорывом, сделанным дивизиями 5-й армии в феврале 42-го, на основе открытых источников установить не удалось. По всей вероятности, нужная информация находится в архивах ЦАМО. Но если судить по обследованию местности в ходе поисковых работ, можно предположить, что прорыв, скорее всего, был ликвидирован и немецкий фронт на этом участке восстановлен.

На местах, где был сделан прорыв, многое говорит о том, что бои шли там еще не один год. В ходе поиска встречались образцы немецкого вооружения и снаряжения, которых у немцев в феврале-марте 1942 г. еще не было. Кроме того, на местах боев прорыва февраля 42-го такая прочная и капитально оборудованная немецкая оборона, что вряд ли вермахт мог ее подготовить еще тогда, в ходе наступления Красной армии зимой 41-42-го года. Глубокие блиндажи с толстыми бревнами, накатами, бревенчатыми стенами, зимние печки во многих блиндажах, сети траншей и ходов сообщения, колючка. Иными словами, впечатление такое, что простояли в этих блиндажах явно не одну зиму. В подтверждение этому есть также и свидетельства очевидца. В Можайской газете «Новая жизнь» от 20.01.2006 г. публикуются воспоминания ветерана, лейтенанта 785 стрелкового полка 144-й стрелковой дивизии И. Уколова, участвовавшего весной и летом 1942 г. в боях в Долине. Судя по его словам, летом 42-го Иваники, Ощепково, Жихарево находились в руках у немцев, и за эти населенные пункты время от времени разгорались жестокие схватки: «Мы сделали попытку овладеть деревней Ощепково, однако враг оказался искуснее и отбил наши атаки. 28 июня 1942 г. немцы нанесли по левому флангу полка мощнейший удар…». Затем в августе, в разгар ржевско-сычевской операции силами 144 СД было предпринято поддерживающее наступление: 785-му стрелковому полку была поставлена задача «овладеть д. Иваники, оседлать высоту 263,1 и, продвигаясь дальше, овладеть деревней Жихарево». То есть, принимая во внимание эти свидетельства, территория, отбитая ударной группой 5-й армии в февральском прорыве немецкой обороны, по-видимому, все же была вновь, возможно и частично, захвачена немцами.

Как же выглядит сегодня, по прошествии 60 с лишним лет небольшой пятачок «неизвестной» войны, «задворки» Ржевского выступа? Ни одной из деревень, вокруг которых шли те бои, не сохранилась. Все они – Иваники, Васильки, Жихарево, Ощепково и многие другие, были стерты войной и не возродились после. Только по одичавшим садовым деревьям да по раскидистым ивам по берегам безымянных ручьев и прудов можно догадаться о том, что на этом месте когда-то давно стояла деревня.

А в извещениях родственникам погибших солдат писали – «похоронен в братской могиле в деревне такой то..». Автору данной статьи довелось столкнуться с ситуацией, когда потомок погибшего в Долине бойца искал его могилу. И опирался на извещение командования, что боец погиб и похоронен в братской могиле в деревне Иваники. Представляя ситуацию тех дней, когда на полях Долины любая воронка и траншея представляли из себя «братскую могилу», а Иваники были сожжены, вся «истинность» такого извещения становится понятной! А через 60 лет потомок погибшего красноармейца надеялся разыскать могилу своего предка в деревне, которая перестала существовать зимой 42-го года.

С 70-х гг. прошлого века в Долине Славы ведутся поисковые работы. К этому периоду времени относится большинство мемориалов, установленных в Долине – Курган Славы посреди поля, где находился эпицентр немецкой обороны, и ныне запаханные блиндажи глубокие, с крепким накатом, выложенными бревнами стенами, памятник на месте гибели командарма 32 СД В.И. Полосухина, и некоторые другие. На месте, где стояла деревня Васильки, к началу 90-х годов вырос дачный поселок. В 1994 или 1995 году в ближайшем крупном селе - Семеновское началось строительство храма, не территории которого расположено сегодня воинское кладбище, где хоронят тех, кто считался пропавшими без вести в окрестных лесах. На 80-е и начало 90-х гг. пришелся период активной поисковой деятельности в Долине Славы. Ежегодно в результате Вахт Памяти поисковых отрядов находились и перезахоранивались останки десятков и сотен красноармейцев, погибших в тех боях 42-43 гг. В конце 90-х - начале 2000-х гг. в поле Долины, напротив кургана был воздвигнут высокий православный крест.

Деревня Жихарево сегодня.2005г.

Постепенно следы войны уходят из повседневности. Меняется до неузнаваемости местность, запаханы и заросли травой выше человеческого роста места кровопролитных боев и пепелища разрушенных деревень, практически не осталось в живых участников и очевидцев тех событий. Однако «желающий да увидит», и занимаясь поиском, по другому смотришь на местность, и то, чему обычный человек не придает никакого значения, для опытного взгляда открывается со всей резкостью. Поэтому одно из самых сильных впечатлений от посещения «долин смерти» – это то, что война не ушла из тех мест, она только спряталась от случайного взгляда под полувековым дерном, убежала в чащу, затерялась в полях.

До недавнего времени, еще 5-10 лет назад (пока спрос на практически любые предметы «военного антиквариата» не достиг сегодняшних размахов) на местах ожесточенных боев в большом количестве попадалось различное железо войны - клубки колючки, снаряды и мины, остатки оружия и т.д. И среди этого железа ничто так не несет на себе отпечаток человека, как предметы солдатского снаряжения и быта. И ничто так ярко, как они не свидетельствует о масштабах потерь и количестве погибших. То тут, то там разбросаны саперные лопатки, дырявые каски или солдатский ботинок. И не сразу, а только позже, с опытом поиска, начинаешь понимать, что это все, что от солдата осталось. По окончании боев, весной, когда сходил снег, на сбор и захоронение трупов мобилизовывалось местное население, погибших свозили в большие братские захоронения, а чаще сваливали, где придется – в ближайшие большие воронки, траншеи и т.д. А остатки снаряжения и обмундирования – каска или лопатка, пробитый котелок или раздавленная фляга, - так и оставались на месте… И когда знаешь это и видишь, сколько касок дырявых и лопаток валяется (или валялось до недавнего времени) по лесу – холодок пробегает по спине. Бывает, что и сам хозяин рядом лежит. Останки ушли в дерн, и их не видно, а каска или другая амуниция, «выглядывает» на поверхность. Такие бойцы на профессиональном жаргоне поисковиков зовутся «верховыми».

Безусловно, время делает свое дело. Все труднее вести поисковые работы и находить останки погибших бойцов и неизвестные захоронения, все более редкими находками становятся крупные захоронения, - на несколько десятков или сотен бойцов. И тем не менее, каждый год поисковые работы приносят результат и каждый год в «Долинах» находят останки тех, кто безвестно погиб там более 60 лет назад.

В заключение хотелось бы обратить внимание вот на что. Нельзя не вспомнить известное выражение, что «война не закончена, пока не похоронен ее последний солдат». И наша Великая Отечественная, согласно этой мысли, пока далека от завершения. Но в то же время нельзя не признать, что определенный долг памяти павшим в «непопулярных» операциях Великой Отечественной все же отдается. Пусть этот процесс начался совсем недавно, и он противоречив, медленен, запоздал и т.д. Но все же очевидные результаты есть – многие тысячи погибших найдены и перезахоронены. Ведется масштабная поисковая работа. Появляются исследования военных историков, где рассматриваются ранее закрытые факты и документы, позволяющие пролить свет на неизвестные эпизоды войны. Однако не покидает ощущение, что все равно эти страницы истории Великой Отечественной остаются не популярными для государства и официальной истории Великой Отечественной войны, замалчиваются или искаженно преподносятся обществу. И что так и не извлечены объективные уроки, которые должны были извлечь из тех неизвестных боев «местного значения», на которые пришлись едва ли не самые большие потери Красной армии за всю войну, нынешние поколения.

В широком смысле общество никогда не переосмысливало эту трагическую страницу, потому что государство ее сразу умолчало. И это умолчание, без малого, определило (да и пожалуй продолжает определять) восприятие советским, а ныне российским обществом и истории Великой Отечественной войны и цены победы. Это переосмысление началось только в течение двух последних десятилетий прошлого века, с политическими изменениями в стране, и не достигло масштабов, способных преодолеть гегемонию официальной государственной точки зрения на историю ВОВ. И сегодня не теряют остроты споры о том, какая историческая правда нам нужна и нужно ли копаться в истории Великой Отечественной, помнить и говорить об ошибках и неудачах, «очернять» репутацию «Полководцев Победы». И до сих пор, как отмечают некоторые исследователи Ржевской битвы и боев 1942-1943 гг. на московском направлении советско-германского фронта, закрыты в архивах многие материалы и документы, касающиеся тех операций. И по сей день боевые операции начального периода Великой Отечественной, оставившие после себя многочисленные «Долины смерти», по большому счету привлекают интерес и знакомы лишь узкому кругу исследователей, историков, краеведов, поисковиков. В общественном же восприятии событий Великой Отечественной войны и в официальной трактовке они практически не отражаются, и как правило, находятся в тени победоносных, успешных боевых операций советских войск – Московской битвы, Сталинградской и т.д. И к сожалению, все еще пока далеки от воплощения строки А.Т. Твардовского:

Пусть тот бой не упомянут в списке славы золотой,

День придет, еще повстанут люди в памяти живой,

И в одной великой книге будут все навек равны -

Кто за город пал великий, что один у всей страны,

Кто за гордую твердыню, что у матушки-реки,

Кто за тот, забытый ныне, населенный пункт Борки.

И Россия, мать родная, почесть всем отдаст сполна.

Срок иной, пора иная, жизнь одна и смерть одна.